ГЕОРГИЕВСКИЙ СОБОР. Ирина Седова
Собор Георгия Святого
Величьем славы окружен.
Мечтой Нечаева – Мальцова,
Как в сказке, в жизни воплощен.
Родного края украшенье.
Не устает твердить молва:
Мол, это лучшее творенье,
Что нам оставил Бенуа.
Проект удачный утвердили.
Для Бенуа он стал судьбой:
Он базилику в русском стиле
Слил с белокаменной резьбой.
Архитектурная громада
Пленяла восхищенный взор:
Венчал все своды и фасады
Из камня белого убор.
Собор трехнефной базиликой
Искусство дивное являл.
Задумок множество великих
В одном лице соединял.
И колокольня украшала
Шатром Георгия собор.
Но так, как лет прошло немало,
Не сохранилась до сих пор.
А по эскизам Васнецова
В соборе смальта ожила:
Легла мозаика Фролова
Из непрозрачного стекла.
На своде нефа, во всю стену –
Мозаика, бликами горя:
Лик Богоматери священный
На строгом фоне алтаря.
И, как цветок нерукотворный,
Произведенье тех времен:
Иконостас – резной, узорный,
Ажурной вязью обрамлен.
И, с Высших сил благословенья,
Ценой нелегкого труда,
Возник собор – души творенье,
В нем – русский стиль и красота.
Но времена тебя трепали.
Все было: радость и беда.
Тебя нещадно разрушали –
Ты не сдавался никогда!
Борьба с религией в 20-х
Легла крестом в твоей судьбе,
Отдав твои крутые скаты
На растерзание толпе.
Нам не забыть того позора,
Когда безжалостной рукой
Святые купола собора
Снесли, нарушив их покой.
С мольбой иконы наблюдали
За неразумностью людской:
«Убрать! Замазать! Переплавить!
Из сердца вон, и с глаз долой!»
Не храм – себя уничтожали,
Не зная, что там – впереди.
Частицу сердца вырывали
Из пламенеющей груди.
С годами взгляды изменились
И повернулось время вспять.
Мы снова к вере обратились,
Руины стали возрождать.
И засиял в созвучном тоне
Победным блеском на лице
Святой Георгий – на фронтоне
На боковом твоем крыльце.
Нашлись картины Васнецова.
И, годы долгие спустя,
В храм «Страшный суд» вернулся снова,
Путь реставрации пройдя.
Собор сегодня возродился.
Гордится им моя земля.
И в наше время здесь открылся
Музей стекла и хрусталя.
Вошел наш город – Гусь-Хрустальный
В туристский комплексный маршрут.
В Музей собора уникальный
Туристы толпами идут.
Собор Георгия Святого
В сиянье солнечных лучей.
Живет второю жизнью снова.
Ты – гордость Родины моей!
Слайд-шоу "ГЕОРГИЕВСКИЙ СОБОР".
Фотографии с сайта: images.yandex.ru›
Музыка: Георгия Свиридова из к/ф Метель
Автор работы: Ирина Седова
youtube.com/watch?v=O1BSiTQ0sI0
ПАМЯТНИК МАЛЬЦОВУ. Ирина Седова
Воздвигли памятник Мальцову
У стен Музея Хрусталя.
Им Гусь-Хрустальный был основан,
Открыта древняя земля.
Стоит он, в бронзу облаченный,
На нас взирая с высоты.
В свой город – детище, влюбленный,
В жизнь воплотив свои мечты.
Он полон замыслов великих,
Куда-то вдаль направил взгляд:
В местах болотистых и диких
Построить надо стеклоград!
В непроходимой глухомани
Работа трудная ждала.
Создал ценою испытаний
Аким империю стекла.
В глазах задумчиво-печальных
Надежды искра пролегла.
Мечта, чтоб город Гусь-Хрустальный
Столицей стал в краю стекла.
В руке купец сжимает свиток –
Проект завода своего.
О! Сколько мыслей, дум и пыток
Аким Мальцов вложил в него!
Одежда – строго деловая,
Как подтвержденье жизни всей.
Через года о нем узнает
Россия с гордостью своей.
И на гранитном постаменте
Стоит, достойный всех похвал.
Чтоб знали взрослые и дети
Того, кто город основал.
Пусть помнит край, любимый с детства,
Первопроходца своего,
Хранит Мальцовское наследство
Во имя памяти его!
ПОГОСТ ЭРЛЕКС. Ирина Седова
На речке Поль стоит погост
Среди безмолвия, печали.
Когда-то здесь на много верст
Его болота окружали.
И к тем особенным местам
Стремится люд с благоговеньем:
Свершает тризну по костям,
Своих родных поминовенье.
С того названье и пошло:
Погост – дань памяти на годы.
Здесь вырос храм, а с ним – село
На лоне девственной природы.
Здесь забываешь о делах,
Неся в душе печать благую.
Живой, стоящий «на костях»,
Познает истину простую.
И, отойдя от суеты,
Внимаешь мудрость, что веками
Копили древние кресты
Между могильными холмами.
Из года в год нам тешит слух
Погоста смелое названье.
Есть в слове «Эрлекс» гордый дух,
И корни финского звучанья.
И храмом Троицы Святой
Погост встречает нас у входа.
Над лесом высятся стеной
Строений каменные своды.
Вот колокольня, как скала,
Предстала перед нашим взором.
Она украшена была
Кирпичным праздничным декором.
В задумке русских мастеров
Стиль византийский видеть надо:
Четверка малых куполов
В углах у купола-громады.
Ансамбль единый стилевой
Декор с конструкцией являют.
Дух наших дней со стариной
Они в себе соединяют.
Как грань на стыке двух миров,
Проникнут духом просветленья,
Стоит погост – и в нем, без слов,
Шедевр бесценного творенья!
ХРАМ ИОАННА БОГОСЛОВА. Ирина Седова
Построен храм, как благодать
Среди забот мирских и будней.
Судьбою путь дарован трудный:
Духовным центром нашим стать.
Не внешний блеск превозносить –
Красу духовную лелеять,
Любовь и радость в души сеять
И веру в людях возродить.
Он в центре Уршеля, в тиши,
Стоит, торжественно-нарядный.
И это нам вдвойне отрадно:
Ведь храм – святилище души.
Он возродился из руин,
На месте старой бывшей школы.
Пронизан светом, жизни полон,
Святой, могучий исполин.
Благословен тот светлый миг,
Когда разрушенное зданье
Второе обрело дыханье
И новый светлый храм возник.
Он гордо тянет к облакам
Шпиль колокольни величавой.
Растет его и крепнет слава
И вторит в такт колоколам.
Под колокольный мерный звон
Душа любить и петь готова.
В честь Иоанна Богослова
Был храм в поселке наречен.
Святой апостол Иоанн
Свой путь прошел по жизни с честью,
Он людям нес благие вести.
Его пример нам Свыше дан.
Сверкают, к чести прихожан,
Пять куполов над главным входом,
Как облик веры и свободы
Всех православных россиян.
И по фронтону в два ряда
Окошки-арки протянулись.
Мы будто в прошлые вернулись,
Давно ушедшие года.
И колокольня с вышины
Парит над северной стеною,
Сверкает круглой головою,
Как веха русской старины.
А белокаменный портал
Дохнет святынею у входа.
Царит особый дух под сводом,
Ведь храм – начало всех начал!
Здесь мастерство собой явил
Борис Калитов как художник.
Коснулся кистью осторожно –
И ожил храм, заговорил.
Воспряли образы святых,
Украсив стены с потолками.
И будто встали перед нами,
Глаза в глаза – суд Высший их.
Любовь Савельева для нас
И храма сделала немало:
Она судьбу его решала,
Когда пробил заветный час.
Трофимов, что проект создал,
Чтоб зданье школы приспособить,
Святому лику уподобить –
Достоин славы и похвал!
А Константинов Валентин
Во все строительные будни
Возглавил фронт работы трудной,
Прораб, строитель, Божий сын.
Побольше бы в родном краю
Таких людей, добро творящих,
С душой открытой, настоящей,
Что любят Родину свою!
Кричит, взывает храм без слов.
И с колокольни, вдаль смотрящей,
Летит пронзительный, звенящий,
Протяжный гул колоколов.
Плывет широкою волной,
Чтоб в сердце каждому ворваться,
И в дверь с надеждой постучаться,
Неся блаженство и покой.
Гордятся ныне мастера:
Родился храм для жизни новой,
Неся народу Божье слово,
Во имя света и добра!
села Тихоново, деревень Гордеево и Филино Ягодинской волости.
Ирина Седова
Было ль то, или не было –
Я не знаю, не ведаю…
Но легенда старинная
Средь народа жива.
О мещерских селениях,
Древне-русских владениях.
И до нас та былинная
Докатилась молва…
* * *
Когда-то, много лет назад,
В глубинке нашей, говорят,
Непроходимый лес густой
Повсюду высился стеной.
И ни проехать, ни пройти
На много сотен верст пути:
Болота, топи… В тех местах
Навеки поселился страх:
И дикий зверь, и птицы крик
Вселяли ужас всякий миг.
В тех дебрях – ни живой души,
Лишь темный лес шумел в тиши…
* * *
Среди владимирских широт
Жил любознательный народ.
Пытливый ум в дорогу звал,
Сидеть на месте не давал.
Вот как-то трое молодцов,
С благословения отцов,
Пошли увидеть белый свет.
Давно их затерялся след...
Среди чащоб бредут они.
Меж тем, проходят ночи, дни,
Зашли в дремучие места.
Вокруг такая красота!
На тихом, вольном ветерке
Там ивы тянутся к реке.
Под небом темно-голубым
Кивают сосны сверху им.
И лес – таинственный, густой
Вокруг раскинул полог свой.
В сплошные дебри забрели
В чужой, таинственной дали.
Вот, с каждым днем, труднее путь:
Куда идти и где свернуть?
Друзья пустились вдоль реки,
Котомки взяв и узелки.
Но на пути – чреда болот.
Никто то место не пройдет!
Трясина источает свой
Там запах гнили вековой.
Средь мочажин, в воде растут
Тростник, осока там и тут.
На мутной глади – смерти след
И никуда прохода нет.
Неосторожный шаг – и плен,
В болотной жиже смерть и тлен.
Болото сразу засосет,
Оно годами жертву ждет,
Чтоб в мутной тине торфяной
Душа навек нашла покой…
Остановились тут друзья:
«Нам дальше путь держать нельзя!»
«Пойдем вперед!» - сказал Гордей.
И, подбодрив своих друзей,
Ползком, вполшага, чуть дыша,
Вперед пустились не спеша.
Идут по кочкам до темна,
Вот уж дорога не видна.
Над ними – туча мошкары
И жажда мучит от жары.
На кочках сидя, чуть вздремнуть.
А утром – снова в трудный путь.
… Вот третий день уж гасит свет,
Конца и края топи нет.
И под вечернею звездой
Река блеснула им водой.
Они к реке стремглав бегут:
Друзьям ночлег, спасенье тут.
«Смотрите!» - вдруг Гордей изрек –
«У речки нашей есть приток!»
В лесной тиши журчит река,
Вода в ней пенится слегка.
И желто-красною слезой
Она течет в глуши лесной.
«Я остаюсь! – Гордей сказал –
Красивей места не встречал.
У речки счастье я найду,
Здесь смолокурню заведу!
Течет, струится со ствола
Слезой янтарная смола.
Здесь будет жить моя семья,
Жилище тут построю я.
Кто пожелает рядом жить,
Я буду рад с ним кров делить!»
Места, что парень основал,
С тех пор «Гордеево» назвал.
* * *
А Тихон с Филькой вновь в пути,
Чтоб счастье личное найти.
Ни спать, ни есть им недосуг,
Идут сквозь чащу. Видят вдруг
Поляну у реки. На ней
Поет так нежно соловей.
И липы выстроились в ряд.
Как строй солдат, вокруг стоят.
«Смотри-ка, Филька! Вот так-так,
Я лыко драть большой мастак!
Здесь разгуляться место есть.
А лип-то, лип-то: и не счесть!»
Нашел он липу покрупней,
Дупло огромное на ней.
«Вот это логово! Смотри!
Уютно будет здесь внутри!
С тобой нам, Филька, повезло:
В дупле и сухо, и тепло.
Мы здесь устроимся вдвоем,
На время будет кров и дом».
Так Тихон наш судьбу решил.
И, словно, стало больше сил:
«Да, место – чудо из чудес!
Деревню я построю здесь.
Тут тихо, мирно и светло,
В лаптях же будет всем тепло.
Мой край, где лип большая рать,
Пусть будут «Тихоново» звать!»
«Нет, вместе нам не по пути!
Я должен свой удел найти!»
Два друга обнялись тепло:
Расстаться было тяжело…
* * *
А Филька вновь спешит вперед,
Он день за днем один бредет.
Дорога с каждым днем длинней,
А молодец наш все мрачней.
Один, как перст – ни дать, ни взять,
Теперь уж не воротишь вспять.
Река все шире, все темней
И заливных лугов на ней
Немало. Где ни кинешь взгляд:
И зверь, и рыба тут кишат.
Дивится Филька: «Вот так да!
Я рыбы столько никогда
Не видел. Хоть лови рукой!
Пожалуй, это берег мой!
Здесь дичи – не переловить,
Я буду тут безбедно жить.
Гордея с Тишкой навещу
И рыбкой с мясом угощу.
Я стаду диких кабанов
Быть верным пастухом готов.
Свиное поле – рядом тут.
Пусть место «Филино» зовут».
* * *
С тех пор прошло немало лет.
Тех молодцов растаял след.
Но только память дней былых
Хранит и ныне облик их.
Живут деревни в наши дни,
Их имена хранят они:
Гордеево – что наш Гордей,
Теперь отрада для людей.
Хранится в Тихоново след
Открытий Тихона, побед.
И Фильку помнит наш народ,
Деревня Филино живет.
Чтят люди выше всех похвал
Тех, кто деревню основал.
В деревнях тех и русский дух,
Названья, что ласкают слух.
И память наших молодцов,
И мудрость дедов и отцов.
Ну, а легенда пусть живет
И по земле из года в год
Несет молву в грядущий день
Про жизнь мещерских деревень…
01.12.2012г.